Сахарный диабет можно ли отказаться от инсулина

Здравствуйте! Меня зовут Полина. Мой сын болен диабетом первого типа, но мы контролируем сахар без введения инсулина.

«Еще немного, и вы бы попали в реанимацию в состоянии комы»

В марте 2019-го наш семилетний сын был госпитализирован с диагнозом сахарный диабет первого типа. Он шел на поправку после перенесенного инфекционного мононуклеоза, и мы планировали долгожданное путешествие всей семьей.

Артем очень похудел за последние недели. И, несмотря на болезнь, постоянно просил есть. Мы даже начали подшучивать над ним, когда он открывал холодильник каждые десять минут. Много пил и писал. Мы ничего не знали о диабете и никогда не зацикливались на болезнях. Я была довольно беспечной мамой-оптимисткой. «Ничего, скоро придет в норму, – думала я. – Завтра приедет бабушка, а через несколько дней мы все вместе полетим в отпуск».

Звонок врача: «Срочно собирайтесь в больницу, сахар 12» – выбил почву из-под ног. Закидывая в пакеты тапочки, зубные щетки, я пыталась убедить себя в том, что ничего серьезного, что нас проверят и отпустят.

В приемном отделении – сахар 30. Госпитализация. «Еще немного, и вы бы попали в реанимацию в состоянии комы», – сказали врачи

Я смотрела на сына через стекло больничного бокса. Он играл в телефон, лежа под капельницей. Худой. Бледный. Мой малыш. Меня пронзало чувство вины. За все наши ссоры. За то, как в повседневности порой забываешь просто посидеть рядом, обнявшись. За то, что ругаешь за оценки. Я уже знала, осознавала, что с ним. Диабет. Уколы в живот. Навсегда. А он еще не знал. Спрашивал, когда он поправится и мы поедем домой.

Что я помню из тех дней – мозг не отдыхал ни минуты. Перекручивал, отматывал: как это, что это, почему? Где я допустила ошибку? Как этого можно было избежать? Вина. Вина.

Муж остался в больнице с Артемом, я была дома с младшим годовалым сыном. Днем и ночью мы с мужем присылали друг другу статьи, видео, исследования, читали, изучали. Это отвлекало. Просыпаешься утром – вспоминаешь, что это не сон. Где-то внутри что-то обрывается. И чтобы не сойти с ума, начинаешь действовать. Думать, читать, изучать. Строить планы. Вырабатывать свою систему. Советоваться. И в очередной раз понимать, что верить нужно себе.

Да, я внимательно слушала врачей, утверждающих, что жить нужно как раньше, необходимо лишь научиться правильно колоть инсулин, рассчитывать коэффициенты и дозировки. Что сейчас много современных гаджетов, помпы и т. д. Но нет. Мой мозг в это время переваривал другую информацию

Необходимо максимально сохранить собственную секрецию инсулина. Поддержать организм, помочь ему. Бета-клетки не восстанавливаются? Аутоиммунный процесс в любом случае рано или поздно сделает свое дело? Как бы ни было, мы должны попробовать, мы должны помочь организму в этой ситуации, сгладить острое состояние.

В школе диабета я узнала, что, если когда-то изобретут препарат для лечения сахарного диабета первого типа, то он будет работать только на тех, у кого осталась своя секреция, остались свои клетки. Мы зацепились за эту мысль и стали искать информацию, как сохранить оставшиеся клеточки.

Так началась наша новая жизнь

Когда сына выписали, у нас дома не осталось ни одного продукта с глютеном, сахаром и никакого намека на молоко. Это тот путь, что мы выбрали. БГБКБС – без глютена, казеина и сахара. Из множества изученной информации: веганство, жесткие аутоиммунные протоколы, кето, сыроедение – я, наверно, каким-то чутьем поняла, что наш путь – это безглютеновая и безказеиновая диета. А после всей той информации, что мы с мужем изучили, мы поняли, что к прежнему питанию уже не вернемся. Даже если чудом диабет уйдет из нашей жизни.

Убрать из рациона пустые быстрые углеводы, глютен в любом виде, молочную продукцию первое время было непросто. Но мы знали, для чего мы это делаем, и это придавало сил. Для здоровья сына, для здоровья семьи.

У нас никогда не звучит: «Это нельзя, потому что диабет». Наша мотивация: «Мы хотим быть здоровыми»

Для лучшего понимания реакции организма на изменения в питании мы установили систему беспрерывного мониторинга глюкозы. Это очень нужная вещь, особенно для недавно заболевших. Врачи рекомендуют измерять сахар лишь через два часа после приема пищи, но это большая ошибка.

Миниатюрный датчик устанавливается один раз в две недели на предплечье, небольшая иголка вводит гибкий усик под кожу. Один небольшой укол раз в две недели против десятка ежедневных уколов в пальцы – это очень удобно. Замерять сахар в крови можно специальным прибором неограниченное количество раз. Ребенок может делать это самостоятельно в школе, в спортивной секции, в любой обстановке – быстро и безболезненно. Сын сразу привык к датчику, с ним он и купается, и спит, и занимается спортом

Не имей мы мониторинга глюкозы, было бы трудно справиться с диабетом. Не помогло бы ни мое страстное желание снизить аутоиммунную нагрузку на организм посредством правильного питания, ни готовность сына следовать по этому пути ради здоровья. Благодаря датчику Libre я видела малейшие изменения, реакцию организма сына на любой продукт, анализировала и выстраивала свою систему. Я поняла, что дело не только в количестве углеводов, но и в качестве, и в правильном сочетании и распределении. Первые полгода после манифеста я просто училась. Делала кучу ошибок и получала опыт.

Через несколько недель после манифеста из-за низкого сахара в промежутках между приемами пищи мы убрали базовый инсулин. Подколки на еду сохранялись до сентября прошлого года, становясь все реже

Мы не ставили цели отказываться от инсулина. Я даже не могла допустить, что такое возможно. Тем не менее с каждым разом доставая шприц, я замечала, что делаю это все реже и реже. Последний укол мы сделали в сентябре 2019 года.

Проблема диабета – не только в нехватке своего инсулина

В октябре мы с Артемом поехали в санаторий на три недели. Конечно, шприцы взяли с собой. Но они не пригодились. Там же, в санатории, я начала вести свою страничку в Instagram. Мой опыт получил большой отклик. Я познакомилась с огромным количеством людей, которым близок мой подход. Это потрясающие родители, для которых неприемлем подход «ешь все и коли». Это люди, которые ищут информацию, улучшают состояние своих детей, работая с ЖКТ, вирусной и паразитарной нагрузкой. Дети расцветают на глазах, многие уменьшают дозировки инсулина, но и это не главное.

Главное – и я не устану об этом говорить – общее состояние здоровья. Меня категорически не устраивает позиция: «Это неизлечимое генетически обусловленное заболевание. Успокойтесь и просто колите инсулин». Да, инсулин нужен и важен! Но также очень важно находить причины, по которым организм страдает.

Скрытые воспалительные процессы. Проблемы с желчеоттоком и в целом с пищеварением. Состояние кишечника. Баланс всех органов и систем. Дефициты витаминов и микроэлементов. Это все огромная многоступенчатая работа.

Я всего лишь мама. Я всего лишь делюсь своим опытом, не призывая никого повторять. Проблема диабета не только в нехватке своего инсулина. Есть причины, которые привели нас в эту точку. А значит, есть над чем работать.

На данный момент диабет в нашей семье полтора года. Полтора года правильного питания у всей семьи. У нас с мужем улучшилось состояние кожи, самочувствие. Дети болеют намного реже и справляются с этим намного легче. У меня масса новых знаний о человеческом организме, нашем здоровье. Желание узнавать все больше, учиться, изучать. Много новых друзей и единомышленников.

Страничка героини в Instagram.

Другие истории болезней читайте в рубрике «Личный опыт»:

«Мои дети – альбиносы»

«Я родила девятерых детей!»

Источник

Практика показывает: перевести на инъекции инсулина больного диабетом крайне сложно. Камень преткновения – множество мифов, бытующих вокруг инсулинотерапии. Не только среди пациентов, но и среди врачей.

Слово – нашему эксперту, заведующему отделением программного обучения и лечения Института диабета ФГБУ «Эндокринологический научный центр» Минздрава РФ, доктору медицинских наук Александру Майорову.

Миф 1: Инсулинотерапия – это крайность. Таблетки принимать удобнее.

На самом деле. Таблетированные препараты, одни из которых стимулируют выработку собственного инсулина (гормона, понижающего уровень глюкозы крови), а другие устраняют инсулинрезистентность (невосприимчивость к нему организма), принимать и впрямь удобнее. Но надо понимать, что когда-то наступит тот этап, когда своего инсулина пациенту уже будет недостаточно и таблетки не смогут снижать уровень глюкозы крови.

Такова уж природа сахарного диабета 2‑го типа: со временем запас бета-клеток поджелудочной железы, ответственных за выработку инсулина, истощается. Что тут же отражается на показателях глюкозы крови. Свидетельствует об этом такой показатель, как гликированный гемоглобин (HbA1c), который отражает (но не равен ему!) средний уровень глюкозы крови за 3 месяца. Все больные диабетом должны регулярно его определять в лаборатории. Если этот показатель превышает допустимую величину (до 6,5% у людей 50 лет, до 7% – у людей до 70 лет и до 7,5% – у людей старше 70 лет) на фоне длительного лечения максимальными дозами таблетированных препаратов, двух мнений быть не может: пациент должен получать инсулин. В идеале – это 30-40% больных сахарным диабетом 2‑го типа, как правило, со стажем болезни более 10 лет, а то и меньше, учитывая, что поначалу диабет протекает скрытно.

На практике инсулинотерапию у нас в стране получают 23% больных сахарным диабетом 2‑го типа, многие из которых переходят на нее спустя 12-15 лет от начала болезни, когда уровень глюкозы крови у них уже зашкаливает, а показатель гликированного гемоглобина достигает 10% и выше. При этом у большинства из тех, кто решился перейти на инсулин, уже есть серьезные (в первую очередь – сосудистые) осложнения сахарного диабета. Специалисты не скрывают: несмотря на то что Россия сейчас располагает всеми современными медицинскими технологиями (в том числе – новыми таблетированными и инъекционными препаратами, которые снижают глюкозу крови только тогда, когда это необходимо), компенсация углеводных нарушений у нас в стране пока не дотягивает до международных стандартов. Причин много. Одна из них – страх пациентов перед инъекциями инсулина, которые придется делать всю жизнь.

Миф 2: Инсулинотерапия – это пожизненная привязка к инъекциям.

На самом деле. От инсулина можно отказаться в любой момент. И… опять вернуться к прежним высоким цифрам глюкозы крови, рискуя заработать опасные для жизни осложнения. Между тем при грамотно подобранной инсулинотерапии жизнь больных сахарным диабетом практически ничем не отличается от жизни здорового человека.

А современные дозирующие устройства многоразового использования для введения инсулина с тончайшими иглами позволяют свести к минимуму неудобства, вызванные необходимостью постоянных инъекций.

При этом инсулинотерапию назначают далеко не только тем, у кого собственные запасы инсулина практически исчерпаны. Поводом для ее временного назначения могут быть:

• воспаление легких, тяжелый грипп и другие серьезные соматические заболевания, возникшие у больного диабетом;
• противопоказания для назначения таблетированных препаратов (например, если у человека лекарственная аллергия или не в порядке почки, печень);
• желание пациента с сахарным диабетом 2‑го типа вести более свободный образ жизни или невозможность соблюдения диеты из-за ненормированного графика работы и т. д.

Миф 3: На инсулинотерапии необязательно соблюдать диету.

На самом деле. Прием инсулина не означает отказа от сбалансированной диеты, направленной на снижение сахароповышающего эффекта потребляемых продуктов, а при избыточной массе тела – от принципов низкокалорийного питания, о которых мы писали в предыдущих номерах «АиФ. Здоровье» (см. №№ 21 и 22).

Кстати, диету необходимо соблюдать еще и потому, что, перейдя на инсулин и улучшив уровень глюкозы крови, многие больные начинают немного прибавлять в весе. Но, если пациент четко следует предписаниям врача и придерживается сбалансированного питания, его вес останется стабильным. Да и дозы инсулина не будут расти.

Миф 4: Инсулин может ухудшить состояние больного диабетом.

На самом деле. К такому выводу некоторые больные сахарным диабетом 2‑го типа приходят, ошибочно связав совпавшие по времени осложнения болезни с назначением инсулинотерапии. Мол, стал сосед по даче принимать инсулин и… ослеп.

На самом деле к такому развитию событий человека приводит не инсулинотерапия, а долгое существование при высоком уровне глюкозы крови, фактически в условиях дефицита инсулина, не скомпенсированного лечением.

Международная медицинская практика говорит об обратном: качество и продолжительность жизни больных сахарным диабетом 2‑го типа, принимающих адекватное лечение (в том числе – инсулин) до того, как у них развились сосудистые осложнения, сегодня зачастую даже выше, чем у их относительно здоровых сверстников.

Снижение гликированного гемоглобина на каждый 1% уменьшает риск развития таких осложнений сахарного диабета 2‑го типа, как: ампутации или смерть от болезни периферических артерий – на 43%; микрососудистые осложнения (поражение глаз, почек) – на 37%; инфаркт миокарда – на 14%.

Смотрите также:

• Рекомендации для диабетиков. Как контролировать сахар крови →
• Гормон жизни. Почему пациенты боятся принимать инсулин? →
• Диабет лечится! Если его выявить на ранней стадии →

Источник