Количество детей с сахарным диабетом
На всероссийском онлайн-форуме «Про питание», посвященном организации школьного питания, уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Анна Кузнецова рассказала, что число детей, страдающих сахарным диабетом, увеличивается. «По данным Минздрава Российской Федерации, предоставленным по нашему запросу, число детей, страдающих сахарным диабетом, с каждым годом растет», – заметила детский омбудсмен. Поэтому, в том числе и для таких детей, нужен системный подход к организации в школах специализированного питания. В прошлом году эта категория школьников вообще не была обеспечена питанием в 11 регионах России. О том, за счет чего идет рост заболевших и почему, о профилактике заболеваемости и идеальном завтраке для ребенка «Известия» спросили у экспертов.
Совсем как взрослые
По словам детского эндокринолога, педиатра, диабетолога Анны Гавриловой, нужно разбираться, рост какого типа диабета имеется в виду.
«Сахарный диабет 1-го типа – это заболевание, вызванное аутоиммунным поражением поджелудочной железы. Диабет 2-го типа связан с неправильным питанием, лишним весом и формированием инсулинорезистентности, когда поджелудочная железа не справляется с огромным количеством углеводов, которые потребляет ребенок», – поясняет «Известиям» врач.
Принято считать, что диабет 1-го типа (его еще называют инсулинозависимым, «диабетом молодых») как раз характерен для детей и подростков. 2-й тип, который встречается в разы чаще (инсулинонезависимый), характерен для взрослых. Но всё меняется. По словам Анны Гавриловой, в последнее время существенно увеличился рост и процент детей с сахарным диабетом именно 2-го типа. Эту тенденцию отмечает и президент Российской диабетической ассоциации, врач-диабетолог Михаил Богомолов.
«За более 3500 лет наблюдения сахарного диабета, начиная с папируса Эберса, диабет 2-го типа не встречался в детском возрасте. Но с 2000 года количество выявленных случаев детского ожирения и сахарного диабета 2-го типа у детей увеличивается», – отмечает в беседе с «Известиями» Михаил Богомолов. По его словам, заболеваемость 1-м типом сахарного диабета относительно стабильна – небольшой рост есть, но не такой, как у 2-го типа.
Фото: ТАСС/Александр Рюмин
В 2019 году, по данным Минздрава России, в стране насчитывалось около 42 тыс. детей, больных диабетом. «Известия» обратились в Минздрав РФ с просьбой уточнить, какие данные имела в виду Анна Кузнецова, каковы причины роста, но на момент публикации не получили ответа. К слову, вряд ли в ближайшее время намечается спад заболеваемости. Особенно после пандемии.
«Карантин – хорошая платформа для того, чтобы дети сидели дома, снижалась их физическая активность, повышалось количество приемов пищи, набирался лишний вес и тем самым провоцировалось развитие диабета 2-го типа», – говорит Анна Гаврилова.
Михаил Богомолов отмечает, что после вспышки коронавируса международные организации фиксируют вспышку ожирения: «Она всегда несет за собой вспышку заболеваемости диабетом 2-го типа. Ожирение – это основной фактор риска».
Бабушкина радость
Говоря о причинах диабета 1-го типа, специалисты в первую очередь называют генетическую предрасположенность к аутоиммунным заболеваниям, и тут мало что известно. Кто-то считает рост заболеваемости следствием ухудшения экологической ситуации. Также говорят о эпигенетике (с греч. «эпи» – «над», исследование изменения активности генов под действием механизмов, которые не затрагивают первичную структуру ДНК) и эпигенетике питания.
«Концепция заключается в том, что питание матери до беременности, во время беременности и питание ребенка в первый год жизни сказываются на его здоровье всю последующую жизнь, – говорит Михаил Богомолов. – Гены – это как книга: на какой странице она раскроется (на здоровой или на больной), зависит от внешних факторов. Союзы производителей во многих странах вводят понятие «эпигенетически полезный продукт». Этот продукт содержит компоненты, которые способствуют тому, чтобы заболевания не передавались последующим поколениям».
Главные причины сахарного диабета 2-го типа – снижение физической активности, неправильное питание: преобладание в рационе большого количества углеводов, рафинированной пищи (шоколадки, печенье и так далее).
«В чем вина родителей? В том, что они не контролируют количество сахара и углеводов, которое потребляют дети. Позволяют ему всё – ребенок употребляет много сладкого, соответственно увеличивается вес, питание не сбалансировано», – говорит Анна Гаврилова.
Фото: Global Look Press/West Coast Surfer
Диетолог, эндокринолог Екатерина Иванникова отмечает, что именно в семье мы получаем пищевую привычку. И если решать проблему того же ожирения как фактора риска, то всей семьей. «Не должно быть такого: родители не дают ребенку что-то съесть, но при этом едят это сами», – говорит в беседе с «Известиями» врач.
«Ребенка заставляют доедать до последнего, его хвалят и формируют у него такой паттерн, как «я сделал что-то хорошо, я молодец, значит, я что беру? С полки пирожок». Заслужил. Потом вот это «заслужил» ребенок тянет во взрослую жизнь, и что он делает, если не выспался, понервничал, хочет как-то себя порадовать? Идет и заедает, – отмечает Екатерина Иванникова. – Дорогие и любимые наши бабушки пытаются откормить внучат. Часто вижу, как в ребенка буквально запихивают еду: «Нет, ты должен доесть до последнего!» Тут очень тонкая грань. У ребенка до 3-4 лет формируется привычка есть и необходимый для этого объем пищи. При поступлении пищи в большом объеме желудок растягивается: чем больше в него помещают еды, тем он становится больше. Лучше есть по чуть-чуть, но часто, чем всё за один раз».
Специалист поясняет, что о детском ожирении заговорили в последние 50-60 лет: в послевоенное время у людей не было возможности полноценно питаться, и у производителей был посыл – небольшим количеством еды накормить больше населения.
«Отсюда появился сахар, термически обработанные продукты – те же самые мюсли или готовые завтраки несут в себе очень большую нагрузку на поджелудочную железу, и, таким образом, ребенок с детства привыкает есть достаточно большое количество быстрых углеводов. Вместо того чтобы дать длительное чувство насыщения, такие углеводы еще больше стимулируют голод, – поясняет Екатерина Иванникова. – Ребенок постоянно хочет есть, требует что-то сладкое, насыщенного вкуса. Хотя для нас самый оптимальный вид десерта – это фрукты и ягоды».
Кто бы подсказал
«Покидая школу, девочка знает про наночастицы, решает дифференциальные уравнения, но не знает, как в обычном магазине купить на семью из трех человек рациональный набор продуктов питания. Таких навыков нет. Соответственно, производятся навыки социального наследования, – сокрушается Михаил Богомолов. – Например, к 25 годам вес уже, мягко говоря, избыточен, потому что мама варила пельмени и кидала в кастрюлю пачку сливочного масла. Дочка это воспроизводит, а потом говорит, что «у нас в семье лишний вес – это наследственное». И это проблема. Врачи ее осознают, но когда у поликлинического врача в государственной клинике 12 минут на прием и он должен заполнить восемь документов формата А4, то когда и какое разъяснение он может дать? А детских эндокринологов вообще мало».
Фото: РИА Новости/Виталий Аньков
Президент Российской диабетической ассоциации описывает в теории систему маркировки продуктов, которая могла бы помочь грамотному подходу к питанию и выбору продуктов.
«Человек идет с телефоном, который считывает штрихкоды: вот этого продукта можно взять на неделю одну пачку, а вот этого две. И когда человек проходит через кассовый аппарат, ему не только показывают, что и на сколько он купил, но и дают раскладку по жирам, белкам, углеводам и килокалориям. Технически это несложно сделать, – говорит Богомолов. – Но, как мне пояснили, любые изменения в кассовые аппараты контролируются не только налоговой службой, но и Федеральной службой безопасности. Согласования чрезвычайно сложные. Если информация о том, что люди едят, станет публичной, это может иметь некие негативные последствия».
Тревожный звоночек
Пока профилактики сахарного диабета 1-го типа, в отличие от 2-го, нет. Главное – вовремя выявить. Какие симптомы выдадут заболевание? В одной из статей главный внештатный детский эндокринолог, главный врач ГБУЗ «Морозовская ДГКБ департамента здравоохранения города Москвы» доктор медицинских наук Елена Петряйкина называла следующие признаки, на которые нужно обратить внимание: ребенок внезапно худеет, при этом аппетит у него хороший, даже слишком; жалобы на слабость, ребенок стал вялым; много пьет и слишком часто ходит в туалет, даже по ночам; жалобы на боль в животе, тошноту, рвоту.
Елена Петряйкина отмечает, что детей с такими симптомами часто увозят в инфекционную больницу, где выясняется, что так себя проявляет диабет. Поэтому при малейших сомнениях лучше сдать анализ.
Говоря о сахарном диабете 2-го типа, обращать внимание нужно на другую крайность – лишний вес.
Фото: Depositphotos
«Родителям нужно бить тревогу, когда они отмечают, что у ребенка появляется лишний вес. И чем раньше, тем лучше. Потому что когда избыток веса существенный, накладывает определенный отпечаток на анализы, на физиологию организма, то зачастую уже поздно бить тревогу, – отмечает детский эндокринолог Анна Гаврилова. – Примерно половина пациентов приходит именно с лишним весом и именно для того, чтобы установить эндокринные причины лишнего веса. Тогда как истинные причины кроются в неправильном питании и в неправильном образе жизни».
Екатерина Иванникова замечает, что если у ребенка или подростка избыточная масса тела, то необходимо обязательно проконсультироваться с врачом и не с одним.
«Как правило, это терапевт, эндокринолог и обязательно консультация врача ЛФК или реабилитолога для того, чтобы подобрать индивидуальные физические упражнения. Возникает и вопрос стеснения своего тела – есть смысл поговорить с психологом. Ну и всё начинается с семьи».
Яйца и каша – еда наша
Как может выглядеть нормальный завтрак здорового ребенка? Анна Гаврилова перечисляет ингредиенты: цельнозерновая крупа (гречка, пшено, булгур), овсяные хлопья плюс яйцо, овощи или фрукты. Каша может быть на молоке, но не нулевого процента жирности.
«Для ребенка, больного диабетом, правильный завтрак будет выглядеть примерно так же, единственное, что он будет контролировать – это количество углеводов. Соответственно, если вес большой, то количество углеводов сделать поменьше, а вместо одного яйца дать два, потому что яйцо – это белок».
По словам врача, для профилактики диабета 2-го типа ребенку следует употреблять меньше рафинированных углеводов.
Фото: Depositphotos
«Не покупать хлопья, соки, печенье, компоты, булочки, пирожные и прочее. Ограничить максимально эти продукты и следить за тем, чтобы у ребенка была физическая активность на улице, а не игры в гаджетах», – отмечает Анна Гаврилова.
На ужин, например, специалисты рекомендуют классический белок: рыба, морепродукты, курица, индейка, говядина, телятина, кролик – тушить, варить, запекать. Овощи, гарнир из каши или картофеля, но не больше 150 г готового гарнира.
«Плюс детям очень важно, так же как и взрослым, соблюдать распорядок дня, ложиться в одно и то же время – до 22:00. Высыпаться и, конечно же, минимизировать психоэмоциональные нагрузки. Стрессы и прочее тоже вносят свой негативный вклад», – говорит Екатерина Иванникова.
В России растет заболеваемость диабетом, в том числе I типа – за три года (2015-2017) этот показатель увеличился на 23%. Об этом в четверг на Российском инвестиционном форуме в Сочи заявила вице-премьер Татьяна Голикова. Сейчас в стране более 42 тыс. детей, живущих с диабетом I типа. Причем почти у половины из них заболевание не компенсировано, то есть показатели сахара в крови постоянно меняются. В результате такие люди живут на 10-20 лет меньше, чем здоровые граждане. Но у родителей детей-диабетиков появилась надежда – на заседании Совета по вопросам попечительства в социальной сфере, прошедшем на площадке форума, Татьяна Голикова предложила конкретные меры по улучшению ситуации. Минздраву поручено представить решения, которые позволят обеспечить всех нуждающихся детей инсулиновыми помпами.
Дорасти до помпы
Лене Ивановой из Кургана шесть лет, а сахарным диабетом I типа она заболела в два года. Жизнь семьи сразу после постановки диагноза совершенно изменилась.
– Тяжело было всё – отнятие от груди, переход к строгому режиму питания, ограничения в еде, – рассказала «Известиям» мама Лены, Ирина Иванова. – Диабет у дочки был некомпенсированный. Она очень плохо себя чувствовала, целый день была как вареная, как будто у нее высокая температура. Перестала играть, не проявляла ни к чему интереса. Сахар в крови скакал непрерывно – от 2 до 20 ммоль/л (при норме от 3,3 до 5,6). Делали много уколов инсулина – по 7-8 в день. Представляете, что это такое для двухгодовалого ребенка?
Инсулиновая помпа позволяет избавить ребенка от уколов, но при этом вводить лекарство в микродозах круглосуточно
Фото: ТАСС/ Александр Рюмин
Ирине пришлось оставить работу, потому что отойти от дочки было невозможно. Сахар надо было измерять каждый час и днем, и ночью. Однако справиться с ним не удавалось. Гликированный гемоглобин (показатель крови, отражающий среднее содержание сахара за длительный период) достигал 9,3% при норме 6,5%. Это могло привести к тяжелым осложнениям.
В поисках информации о болезни женщина узнала, что есть такой аппарат – инсулиновая помпа, который позволяет избавить ребенка от уколов, но при этом вводить лекарство в микродозах круглосуточно. Ирина поискала в интернете – оказалось, что помпа стоит около 100 тыс. рублей. Таких денег в семье, где работает только папа и есть еще один ребенок, не было.
Но сарафанное радио донесло, что город закупил несколько аппаратов. Ирина пошла в поликлинику.
– Эндокринолог стал мне говорить, что помпу ставить такому маленькому ребенку не имеет смысла и что у нас пока слишком маленький стаж болезни: «Разбирайтесь сначала на шприц-ручках». Два раза я к нему ходила, ничего не добилась. Пошла в больницу. Там один врач тоже отказался написать направление на помпу. И только третьего врача, к которому я обратилась, удалось уговорить дать направление.
На помпотерапии состояние ребенка сразу улучшилось. Сейчас Лена уже три года получает такое лечение, и гликированный гемоглобин у нее в норме.
Но цена этого достижения – серьезные прорехи в семейном бюджете. Потому что, несмотря на распоряжение правительства РФ включить с 2019 года материалы для инсулиновых помп в набор социальных услуг, в Кургане пока в этом отношении ничего не изменилось. До лета расходников не обещают. Тратить на них приходится около 10 тыс. рублей в месяц. Кроме того, Ивановы покупают для Лены систему непрерывного мониторинга сахара в крови.
– Она очень эффективна, – рассказала Ирина. – Я круглые сутки могу видеть, как меняются показатели сахара в организме дочки. И пальцы колоть для этого не надо.
В соцпакет система не включена, и тратить приходится еще 9 тыс. рублей ежемесячно. Но здоровье ребенка того стоит.
«Мама, мне плохо»
История Ивановых, увы, не уникальна. Как показал опрос более тысячи родителей детей с сахарным диабетом I типа в 77 регионах, проведенный в январе 2019 года по инициативе Совета по вопросам попечительства в социальной сфере при правительстве РФ, только на покупку тест-полосок к глюкометрам семьи ежемесячно тратят 2-10 тыс. рублей, хотя они должны выдаваться бесплатно.
По существующему стандарту ребенку положено получать тест-полоски из расчета четыре штуки на день, то есть не менее 120 на месяц. Только четверть опрошенных подтвердили, что они получают полный объем расходников, предусмотренный законом. Однако и эти родители, как правило, вынуждены докупать тест-полоски – об этом заявили 80% респондентов.
В некоторых регионах до сих пор огромные проблемы с обеспечением тест-полосками
Фото: РИА Новости/Виталий Аньков
– Тест-полосок для глюкометра катастрофически не хватает, – поделилась с «Известиями» москвичка Анжела Камалетдинова, мать 10-летнего Эдгарда, который болеет сахарным диабетом более двух лет. – Чтобы контролировать сахар, нужно измерять его как минимум десять раз в день: утром и вечером, при каждом приеме пищи, после занятий спортом или волнений, при плохом самочувствии.
Сейчас Анжела тратит на тест-полоски примерно 2,5 тыс. рублей в месяц. Для нее это критично, потому что она совсем не может работать, даже на дому.
– Сегодня, например, я вообще не спала, потому что у Эдгарда не сбивался сахар. И такие ночи у нас бывают часто, – рассказала Анжела. – Днем мне постоянно приходится бегать в школу. Надо быть готовой в любой момент сорваться по звонку: «Мама, мне плохо».
В некоторых регионах до сих пор огромные проблемы с обеспечением тест-полосками, подтвердила «Известиям» президент благотворительного фонда помощи инсулинозависимым детям «Быть вместе» Наталья Лебедева.
– Полная беда в Калининграде, – отметила она. – На одном заседании объявляли такие цифры: из бюджета на эти расходники должно выделяться 530 млн рублей, а выделяется 15 млн. Ну что может регион купить на эти деньги?
«Я каждый день сидела на стульчике у двери класса»
Действительно, опрос показал, что в 59% семей один из родителей вынужден оставить работу, чтобы лечить ребенка с диабетом. Особенно тяжело приходится родителям-одиночкам.
Москвичка Олеся Хайваз одна растит сына Никиту. Он заболел почти три года назад, тогда мальчику было 10 лет.
– Я не работала целый год. Ходила каждый день с ним в школу, все шесть уроков сидела на стульчике у двери класса. На перемене мы с сыном мерили сахар, пили сок. Ведь как это происходит: получил двойку – сахар 16, толкнули – сахар 17. А Никита плохо видит, не всегда может разглядеть, какая доза установлена на шприце. Поэтому я сама колола ему инсулин, – рассказала она.
Для назначения помпы надо проболеть минимум год
Фото: Depositphotos/HdcPhoto
Помпы Олеся Хайваз добивалась тяжело. Врачи говорили, что для ее назначения надо проболеть минимум год. Если уровень гликированного гемоглобина у ребенка меньше 8,5, это означает, что за ним хорошо смотрят. Тогда его ставят на очередь и в течение года или двух могут предоставить аппарат. Олесе и Никите повезло – им в итоге помог благотворительный фонд.
Установка помп осуществляется в рамках оказания высокотехнологичной медпомощи. Однако, согласно опросу Совета, только 28% респондентов получили помпу от государства. Каждому десятому ребенку аппарат закупил благотворительный фонд. Каждый шестой ждет очереди на получение помпы или получил отказ в ее установке. 4% заявили, что отказались от помпы, потому что не смогут покупать расходники к ней.
– За помпами к нам всё еще обращаются и столица, и область, – отметила Наталья Лебедева. – В Москве 8 тыс. детей, которые должны быть на помпах, из них обеспечены единицы. Сейчас решили для установки помп класть детей в Морозовскую больницу. Но количество мест ограничено, очередь на госпитализацию – на полгода вперед. На самом деле ребенку совершенно не обязательно ставить помпу в стационаре. Это может амбулаторно сделать специально обученный врач или даже медсестра.
Формальное выздоровление
Неработающих мам поддерживают выплаты по уходу за ребенком-инвалидом. Но детям с сахарным диабетом устанавливают инвалидность до 14 лет, а потом большинству ее снимают. Особенно если родители хорошо следили за ребенком и он пришел к подростковому возрасту компенсированным и без осложнений. Но и осложнения не дают никаких гарантий на милость комиссии.
Детям с сахарным диабетом устанавливают инвалидность до 14 лет, а потом большинству ее снимают
Фото: depositphotos/photographee.eu
У 15-летней Кати Кондауровой стаж болезни семь лет. Есть осложнение на ноги – полинейропатия. В 14 лет Кате продлили инвалидность на год, но пообещали, что потом ее точно снимут.
– Как мне сказали на комиссии: «Если бы у нее отказал какой-нибудь орган, то мы бы продлили инвалидность», – рассказала мама Кати, Кристина Кондаурова. – Но у нее же уже не работает орган – поджелудочная железа! Разве этого недостаточно? Дочка часто плохо себя чувствует – при падении сахара она еле ходит. Как же можно снимать инвалидность?
Все семь лет болезни Кати Кристина не работала и понимает, что после такого перерыва устроиться будет очень трудно. А со снятием инвалидности семья потеряет пенсию и льготы.
Не образ жизни
В России сейчас более 42 тыс. детей живут с сахарным диабетом I типа. Заболеваемость растет: в 2017 году было зафиксировано 6102 новых случая, что на 50% больше, чем пятью годами раньше.
Опрос Совета показал, что у 41% детей с сахарным диабетом I типа заболевание плохо компенсировано – гликированный гемоглобин держится на неудовлетворительном уровне (7,6-9%) или наблюдается полная декомпенсация (показатель выше 9%). Это повышает риск развития осложнений – страдают нервная система, глаза, почки, другие органы.
– Кто-то сказал глупость, что диабет – это образ жизни. Диабет – это тяжелейшее страдание, – считает главный детский эндокринолог Минздрава России Валентина Петеркова. – Нет второго такого заболевания, при котором пальцы все исколоты. Когда маленький ребенок, колют в живот, в руку, в ногу, в спину.
В стране недостаточно детских эндокринологов
Фото: ТАСС/Александр Рюмин
По словам врача, сейчас значительно улучшилась ситуация с обеспечением детей лучшими препаратами инсулина. Но остается много проблем. В том числе с расходными материалами. Кроме того, в стране недостаточно детских эндокринологов – нужно 1,4 тыс. специалистов, а есть только около тысячи. В отдаленных районах, в сельской местности вместо эндокринолога прием часто ведут педиатры.
Проблема снятия инвалидности в 14 лет тоже очень серьезная.
– Наши дети не инвалиды, но инвалидность помогает им получить соцпакеты, – пояснила «Известиям» Валентина Петеркова. – Труднее всего приходится молодым людям от 18 до 24 лет. Они еще не имеют профессии, должны много учиться, а их перестают обеспечивать лекарствами и расходными материалами. В итоге самые плохие показатели сахара в крови как раз у людей в этом возрасте.
По ее мнению, один из вариантов решения проблемы – сохранение льготного обеспечения до 24 лет, как сделано, например, в Польше.
Пересмотреть стандарт
В России средняя продолжительность жизни у мужчин с сахарным диабетом – 50 лет, у женщин – 60 лет, рассказал руководитель секции «Медицина и фармацевтика» Совета при правительстве РФ Петр Родионов.
– Это очень низкий показатель. Во всем мире эта цифра выше как минимум на десять лет. Чтобы это изменить, надо решать вопрос с лекарственным обеспечением и с обеспечением всеми сопутствующими материалами, – это полностью коррелирует с задачей повышения продолжительности жизни, которую ставит нацпроект «Здравоохранение», – сказал Петр Родионов. – Чтобы обеспечить всех детей с сахарным диабетом I типа в России тест-полосками, в соответствии со стандартами нужно всего лишь 500 млн рублей в год. Это не такая катастрофически большая цифра.
Кроме того, эксперт считает необходимым пересмотреть сам стандарт, потому что он не соответствует современным врачебным рекомендациям.
– Мы считаем, что для детей необходимо выделять хотя бы 6-7 полосок в день. Минздраву следует актуализировать действующие стандарты, а также утвердить амбулаторные стандарты для лечения взрослых – их сейчас вообще нет, – отметил он.
Татьяна Голикова предлагает Минздраву проанализировать потребность в установке инсулиновых помп среди детей с сахарным диабетом
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Андрей Эрштрем
На заседании Совета при правительстве по вопросам попечительства в социальной сфере, которое состоялось 14 февраля в рамках Российского инвестиционного форума в Сочи, Петр Родионов попросил вице-премьера Татьяну Голикову поручить Росздравнадзору проверить, как регионы обеспечивают граждан средствами диагностики и расходными материалами. Минздраву России – изучить информацию об очередях на установку помп и представить предложения по обеспечению всех нуждающихся. А Минтруду – проработать вопрос установки детям инвалидности без переосвидетельствования до 18 лет.
Как заявила в четверг Татьяна Голикова, «настораживают оперативные данные Минздрава, согласно которым на 1 января 2019 года инсулиновыми помпами были обеспечено только 28% нуждающихся детей (9,4 тыс.) с диагнозом «диабет».
– В связи с этим считаю целесообразным поручить Росздравнадзору провести внеплановые проверки региональных органов исполнительной власти на предмет обеспечения граждан, в частности детей, страдающих сахарным диабетом, средствами диагностики и расходными материалами для помповых дозаторов инсулина. Одновременно предлагаю Минздраву проанализировать потребность в установке инсулиновых помп среди детей с сахарным диабетом и представить предложения по обеспечению всех нуждающихся, – сказала вице-премьер.
Как отметила Татьяна Голикова, по итогам 2017 года диагноз «диабет» был у 5 млн человек, что составляет чуть более 3% населения России.